Неточные совпадения
«Что как она
не любит меня? Что как она выходит за меня только для того, чтобы выйти замуж? Что если она сама
не знает того, что делает? — спрашивал он себя. — Она может опомниться и, только выйдя замуж, поймет, что
не любит и
не могла любить меня». И странные, самые дурные
мысли о ней стали приходить ему. Он ревновал ее к Вронскому, как год тому назад, как будто этот вечер, когда он видел ее с Вронским, был вчера. Он
подозревал, что она
не всё сказала ему.
Поработав больше часа, он ушел, унося раздражающий образ женщины, неуловимой в ее
мыслях и опасной, как все выспрашивающие люди. Выспрашивают, потому что хотят создать представление
о человеке, и для того, чтобы скорее создать, ограничивают его личность, искажают ее. Клим был уверен, что это именно так; сам стремясь упрощать людей, он
подозревал их в желании упростить его, человека, который
не чувствует границ своей личности.
По крайней мере он из-за своего волнения ни
о чем меня дорогой
не расспрашивал. Мне стало даже оскорбительно, что он так уверен во мне и даже
не подозревает во мне недоверчивости; мне казалось, что в нем глупая
мысль, что он мне смеет по-прежнему приказывать. «И к тому же он ужасно необразован», — подумал я, вступая в ресторан.
Утром на другой день у него болела голова, гудело в ушах и во всем теле чувствовалось недомогание. Вспоминать
о вчерашней своей слабости ему
не было стыдно. Он был вчера малодушен, боялся даже луны, искренно высказывал чувства и
мысли, каких раньше и
не подозревал у себя. Например,
мысли о неудовлетворенности философствующей мелюзги. Но теперь ему было все равно.
Не знаю,
подозревал ли дядя Кондратий
мысли своего зятя, но сидел он также пригорюнясь на почетном своем месте; всего вернее, он
не успел еще опомниться после прощанья с Дуней — слабое стариковское сердце
не успело еще отдохнуть после потрясения утра; он думал
о том, что пришло наконец времечко распрощаться с дочкой!
Подозревая в нём соперника, Яков Артамонов боялся столкновений с поручиком, но у него
не возникало
мысли о том, чтоб уступить Маврину Полину, — женщина становилась всё приятнее ему. Всё-таки он уже
не однажды предупреждал её...
Однако
мысль о том, что если уж
не побить, так хоть нос откусить своей «натуральной супруге» и тем отомстить ей за все ее царапанья и обиды, крепко засела ему в голову. Он возымел пламенное желание при первом удобном случае привести эту
мысль в исполнение. Лидинька же, ничего
не подозревая о его затаенных коварных умыслах, продолжала по-прежнему держать при себе этого «натурального мужа» на посылках и побегушках, чем-то вроде комнатной собачонки.
Наши
мысли о жизни, наши нахождения тайно и незаметно для нас определяются чем-то, лежащим вне нашего сознания. Сознательное «я» думает, ищет, обретает дорогу, победительно вступает на нее — и
не подозревает, что его все время толкал именно в этом направлении его неучитываемый «Сам», великий разум его тела. Человек смотрит на мир, думает, что можно верить своим глазам…
Такой человек, как Бл. Августин, написал трактат
о браке, очень напоминающий систему скотоводства, он даже
не подозревает о существовании любви и ничего
не может об этом сказать, как и все христианские учителя, которые, по моему глубокому убеждению, всегда высказывали безнравственные
мысли в своем морализме, то есть
мысли, глубоко противные истине персонализма, рассматривали личность, как средство родовой жизни.
Нянька
не заметила всего этого. Она была занята другими
мыслями. Поведение Ермака Тимофеевича у постели больной, поведение, в котором ее зоркий глаз
не заподозрил ничего, кроме внимательного отношения к делу, изменило ее мнение
о нем.
Последние ошибались: Григорий Семенович на самом деле
не подозревал ничего. Он
не мог допустить
мысли о коварстве любимой девушки. Он
не мог даже представить себе, что она, будущая жена его, могла изменить ему для безобразного Скурлатовича. В отношении же других молодцов Татьяна держала себя так чинно и гордо, что даже у склонного к ревности Кудряша
не могло явиться и тени хотя бы малейшего подозрения.
К стороне княгини подъехал Антон. Таким образом, драгоценный залог был под мечами двух сильных молодцов, которые, в случае нужды, могли поспорить
о нем, один с двоими. Дворчан великого князя окружила дружина Хабара. Холмский, ничего
не подозревая, ехал в нескольких саженях позади. Он беспокоился более
мыслью о погоне из города и нередко останавливался, чтобы прислушаться,
не скачут ли за ними.
Ничего этого
не подозревала Зоя Никитишна — ей даже
не приходила в голову
мысль о взаимности, ей достаточно было, что она открыла в своем сердце источник чистой, бескорыстной любви, она была этим неизмеримо счастлива и ей
не было даже дела, разделяется ли это ее чувство — в нем самом она находила полное удовлетворение.